Информационный сайт ru-mo
ru-mo
Меню сайта

  • Категории каталога
    Расселение и войны славян [59]
    Славянские языки и письмо [35]
    Творчество славянских народов [34]
    Славные славяне [8]
    Источники о славянах и русах [24]
    Образование славянских государств [51]
    Историческая реконструкция [20]
    Любор Нидерле [21]
    Верования, обряды, обычаи [38]
    Славянская прародина [21]
    Предшественники славян [29]
    Материалы по личности Рюрика [12]
    Древние русы, руги, росы и другие [9]
    Венеты, Венеды, Венды. [13]
    Ободриты [8]

    Форма входа

    Поиск

    Друзья сайта


    Приветствую Вас, Гость · RSS 29.03.2024, 15:55

    Главная » Статьи » История славянской культуры » Славянские языки и письмо

    Предыстория и начало славянской культуры Кириллин В. М.

    Предыстория и начало славянской культуры

    Кириллин В. М.

    Важнейшими составляющими культуры являются язык и разные виды творческой деятельности, в частности письменность. Без них вообще невозможна преемственность как между культурами разных народов и эпох, так и в культурной жизни отдельного этноса.

    Под языком прежде всего подразумевают естественный человеческий язык, возникновение и существование которого неразрывно связано с возникновением и существованием человека — hоmо sарiеns. Язык есть важнейшее средство человеческого общения. Без него не может быть мышления, то есть не может быть самого человека. Языком обладают только люди. Но это не природное, не биологическое явление; существование и развитие языка не подчинено законам природы; и физические признаки человека (например, расовые) не имеют отношения к языку. Язык — это вторая сигнальная система, которой нет у животных. Это свойство человека может иметь два значения: язык можно понимать, во-первых, как факт абстрактного единства всего человечества, как средоточие универсальных особенностей всех конкретных языков; во-вторых, как некоторую конкретную реально существующую знаковую систему, используемую в некотором социуме, в некоторое время и в некотором пространстве. Языку как общему отличительному свойству людей присущи три функции: посредством его в сознании человека сохраняются знания об окружающей действительности, без него невозможно получение новых знаний о действительности и он является средством общения и передачи информации. Что же касается конкретных языков, то применительно к ним различают несколько социальных форм существования: идиолект — индивидуальные особенности речи одного конкретного носителя языка; говор — множество структурно очень близких идиолектов, обслуживающих одну небольшую территориально замкнутую группу людей, внутри которой не обнаруживается никаких заметных языковых различий; диалект — множество говоров, в котором сохраняется значительное внутриструктурное единство; и наконец собственно язык, то есть единство множества диалектов. На определенном этапе национального или социального развития некоторые стихийно существующие и развивающиеся языки нередко обретают высшую форму своего существования — форму литературного языка, который определяется наличием письменности и характеризуется социально регламентированной нормированностью, а также наличием различных функциональных стилей.

    Множественность этнических языков не случайна. Это явление объясняется прежде всего тем, что языки постоянно претерпевают изменения во всех звеньях своей структуры и постоянно происходит их непрерывное историческое развитие. Однако сказать, что в языке все меняется, значит сказать полуправду, ибо меняться может только то, что остается неизменным, всякое изменение можно отнести только к тому, что остается во всех изменениях тождественным себе. Это — диалектика тождества и различия. Таким образом, в языке есть некие вечные сущности, которые подвергаются изменениям. И только благодаря этому носители разных конкретных языков и культур могут понимать друг друга. Историзм, таким образом, нисколько не отрицает онтологичности языка. Не будь языка, не было бы его истории; чтобы изменяться, надо сначала просто быть, следовательно, историзм не отрицает, а предполагает онтологизм, и обратно, бытие языка становится доступным и внятным для нас только в истории.

    В многообразной языковой картине мира значительное место занимают индоевропейские языки и в их составе славянские. Среди последних различают восточнославянскую группу (русский, украинский, белорусский), южнославянскую группу (сербохорватский, словенский, македонский, болгарский) и западнославянскую группу (чешский, словацкий, польский, кашубский, верхне- и нижнелужицкий). Ныне на славянских языках как на родных говорят порядка 300 млн. человек. Первым литературным языком славян стал старославянский или древнецерковнославянский язык как язык, прежде всего, книжный и литургический. Он был создан во второй половине IX в. святыми братьями Кириллом и Мефодием в процессе перевода ими важнейших для христианства греческих и отчасти латинских текстов. До этого времени у славян не было сколько-нибудь значимой и общепринятой письменности.

    Факт возникновения у древних славян письменности и литературного языка подготовлен был весьма длительным предшествующим периодом славянской истории. О котором, к сожалению, можно судить по довольно слабому в информационном отношении и подчас спорному кругу источников. Главным образом это данные сравнительно-исторического языкознания, археологии, палеогеографии, палеоботаники, палеозоологии, ономастики, антропологии, этнографии, фольклористики и отрывочных письменных свидетельств. Однако ни одна из этих наук в отдельности не располагает достаточными данными для самостоятельного разрешения проблемы происхождения и начальной истории славян.

    Процесс распада некогда единой индоевропейской общности и образование в ее недрах отдельных этнических разновидностей и языков был весьма сложным и прошел в течение тысячелетий через несколько этапов.

    В настоящее время наиболее научно обоснованной считается теория об азиатском происхождении праиндоевропейцев. В эпоху неолита, примерно к VI тысячелетию до н. э. они выделились из древнейшего человеческого ядра. Областью их первоначального обитания был регион Восточной Анатолии в Малой Азии, Южного Кавказа и Северной Месопотамии. Дальнейшая история праиндоевропейцев была обусловлена их миграцией, сопровождавшейся этноязыковым смешением с различными неиндоевропейскими этносами и языками.

    Первой общностью, отпочковавшейся от праиндоевропейцев в III тысячелетии до н. э., была анатолийская, или хетто-лувийская. Эта общность зафиксирована памятниками клинописной и иероглифической письменности II тысячелетий до н. э. Вслед за обособлением анатолийцев от праиндоевропейцев отделилась греко-армяно-арийская общность, из которой в свою очередь выделились греки, расселившиесяся к Западу, на островах Эгейского моря и на материковой Греции, а также индоарийцы, иранцы и тохары, переместившиеся на северо-восток и восток, на территории Южного Прикаспия, Средней Азии, понтийско-каспийских степей и далее до Индостана. В Северном Причерноморье и приволжских степях оседает большая группа индоевропейцев, образовавшаяся в результате нескольких миграционных волн, шедших с востока на запад. В этом ареале сформировался "языковый союз" изначально родственных диалектов, который условно именуют "древнеевропейским". Отсюда, с прародины западных индоевропейцев, примерно в течение II тысячелетия до н. э., продолжалось их дальнейшее расселение в Восточной, Центральной и Западной Европе, что привело к образованию италийского, кельтского, иллирийского, германского, балтского и славянского праязыков. Археологическим эквивалентом западных индоевропейцев считают древнеямную археологическую культурно-историческую общность в ряде ее специфических разновременных подвидах (культура шнуровой керамики, колоколовидных кубков, унетицкая культура), а лингвистическим показателем — древнеевропейские гидронимы. В ходе этого процесса древнеевропейцы выработали общую терминологию в области сельского хозяйства, ремесленного дела, социальных отношений и религии. Об этом свидетельствуют общеязыковые корни, или этнонимы иранского, тохарского, алтайского и финно-угорского происхождения, а также данные древнейшей мифологии.

    В эпоху бронзы, со второй половины II тысячелетия до начала I тысячелетия, в Средней Европе — на пространстве между Рейнской областью и Карпатами, от рек Сены и Луары до Буга и Днестра — формируется крупное культурно-историческое образование, из которого затем непосредственно выделились западные древнеевропейцы (культура курганных погребений). Позднее, в течение VIII-VII вв. до н. э., то есть до начала железного века, из общности западных древнеевропейцев выделяются носители культуры полей погребальных урн, предки древних кельтов, иллирийцев, италиков, германцев и славян. Существовавшие между ними контакты отразились, в частности, в общеславянской лексике. Примерно с этого времени и можно начинать отсчет собственно славянской истории. По общему мнению ученых, на выделение праславян из древнеевропейской этнической среды на территории между реками Одрой и Вислой повлияли ираноязычные этносы, а именно скифские племена, которые пришли в этот ареал в VI в. до н. э. из северно-причерноморского региона между Волгой и Днепром. Наряду с этим отмечают и одновременную миграцию в Повисленье племен поморской культуры. В результате возникшего этноязыкового и культурного симбиоза к середине I тысячелетия до н. э. и появляются ранние славяне, которых отождествляют с носителями археологической культуры подклошевых погребений. Этому периоду соответствует первый этап в истории праславянского языка, когда вырабатывалась его собственная структура и лексика. Сравнительно-историческое языкознание позволяет думать, что формирование самостоятельного праславянского языка сопровождалось языковыми контактами ранних славян не только с иранцами и балтами, но и с другими древними индоевропейскими племенами — германцами, кельтами и, может быть, фракийцами (даками). Вероятно, тогда появляется одно из самоназваний праславян — венеды, хорошо известное впоследствии античным писателям как относящееся к разным европейским племенам, жившим в Северной Адриатике и Бретани (венеты), в Нормандии (венеллы), на Альпийской возвышенности (венноны, венены, веннии). Согласно раннесредневековым письменным источникам, славян определенно называли венедами германцы. Применительно к славянам это этническое имя употреблялось также прибалтийскими финнами. Следующий этап в этногенезисе славян связан с влиянием на них со стороны кельтов, которые в продолжение IV-II веков проникали в ареал рек Одры и Вислы и оставались здесь до I в. н. э.

    С начала нашей эры история славян сопряжена уже с их активной миграцией вне границ их прародины и с новыми контактами на путях их передвижения, что зафиксировано рядом почти одновременно возникших археологических культур. Особенно заметный компонент в развитии ранних славян составили германо-славянские связи в эпоху пшеворской культуры (I в. до н. э. — IV в. н. э.). Их подтверждают первые письменные свидетельства о славянах (трактаты Плиния Старшего, Корнилия Тацита, Клавдия Птолемея), в которых, например, венеды упоминаются не только наряду со скифами, сарматами, феннами, но и наряду со свевами, бургундцами, вандалами. Относящиеся к этому времени следы славян обнаруживаются в районах Западного Буга, верхнего Днестра, Среднего Поднестровья и Волыни, Южного Буга и Днепра. Эпохе пшеворской культуры соответствует второй этап истории праславянского языка, характеризующийся заметными изменениями в фонетике (палатализация согласных, отпадение согласных в конце слов) и грамматическом строе, а также значительным пополнением его словарного фонда — в частности, германизмами. Например: *kuning > общеслав. кън#зь, русск., укр. князь, болг. княз, чеш. kněz. Эпоха зарубинецкой культуры, локализованной главным образом в Припятском Полесье и Среднем Поднепровье, характеризуется преимущественным взаимодействием славян с балтскими племенами и отчасти со скифами. В течение II-VIII вв. н. э. из нее, через посредство так называемой киевской археологической культуры и ее разновидностей, выкристаллизовались уже достоверные славяне. Предки славян оставили свой след и в одновременной черняховской культуре, контактируя южнее, в Причерноморье от Днестра до Карпат, с родственными скифам сарматами. В результате этого симбиоза возникло мощное племя антов, о котором имеются письменные свидетельства VI–VII вв., в частности историка готов Иордана, хотя этноним "анты" не был самоназванием славян и, несомненно, имеет индоиранское происхождение, означая "живущих на окраине", "пограничных жителей" (древнеиндийское аntаs 'край', 'конец'; осетинское аttiуа 'задний').

    С конца IV до середины VI века н. э. климат Европы характеризуется заметным похолоданием. Последнее, наряду с перенаселенностью и натиском гуннов, а затем аваров, и вызвало так называемое великое переселение народов, с которым оказались связанными новые миграции славян, приведшие через слияние и взаимодействие различных славянских диалектов к образованию общеславянского языка. В течение V-VII вв. славяне осваивают новые земли в Восточной, Центральной и отчасти Западной Европе. Уже в V в. готский историк Иордан отзывается о славянах как о весьма многолюдном племени, которое подразделяется на три родственных группы: венетов, антов и склавенов. По мнению ученых, последний термин — склавены — является автохтонным, восходит к понятию "слово" и означает 'ясно говорящие' или 'люди, владеющие словом', в отличие, например, от "немцев", то есть "немых".

    К VIII-IX вв. потомки древних славян заняли огромнейшую территорию от Эльбы и Повисленья до Среднего Поднепровья и Оки, от Альпийских склонов и Балканского полуострова до Дона. Расселение славян по Европе обеспечило им новые контакты с другими культурами и этносами, способствовало возникновению поселений нового типа — протогородских и зарождению ранних форм государственности. Все вместе это привело к дроблению славян в культурном и диалектном отношениях, что впоследствии стало основой для формирования отдельных славянских народов и языков.

    В начале VII в., вероятно, в верховье реки Майна образовалось первое славянское государство под руководством князя Само, центр которого предположительно находился в Моравии. История этого государства, распавшегося после смерти его основателя, описана в "Хронике" Фредегарда (середина VII в.). В источниках IX в. данный регион значится как "Terra Slavorum". В конце VII в. на Балканах в результате завоевания славянских земель волжскими булгарами возникает Протоболгарское государство, в составе которого завоеватели тюрки постепенно полностью ассимилируются со славянами. Начиная с VIII в. процесс перехода от родоплеменной к государственной форме существования охватывает всю территорию славянского мира. Хотя применительно именно к данному столетию известно только о небольшом славянском княжестве в Каринтии, провинции современной Австрии, которое, будучи в активных отношениях с соседней Баварией, восприняло оттуда христианство. В первой четверти IX в. в посавской Хорватии ненадолго возникает княжество Людевита, а в далматинской Хорватии — княжество Борны, положившее начало Хорватского государства. К этому же периоду относятся наиболее ранние сведения о Сербии и сербских князьях, властвующих в так называемых Славиниях. С 30-х гг. IX в. в источниках появляются сведения о Великой Моравии, занимавшей значительную часть территории современных Чехии, Словакии, Польши, Баварии. Это было уже по-настоящему крупное государство, поставившее в зависимость от себя многие соседние славянские земли, его правители были опасными соперниками восточнофранкских королей и достойными политическими партнерами римских пап и византийских императоров, но к началу X в. оно распалось. К 30-м гг. IX в. относятся и первые сведения о политическом объединении "русов" в Среднем Поднепровье, созданном при участии пришедших с севера норманнов — "варягов". В 860 г. "русы" совершили поход на Константинополь — столицу также крупнейшей державы своего времени — Византийской империи. К 60-м гг. Х в. относятся первые свидетельства о Древнепольском государстве, правитель которого Мешко I сумел занять почетное место в семье государей латинской Европы, вступив в союзные и дружеские отношения с главою Священной Римской империи Оттоном I. К концу того же столетия все славянские земли Восточной Европы вошли в состав Древнерусского государства, правитель которого Владимир Святославич стал союзником и близким родственником византийских императоров. К концу Х в. лишь на землях полабских славян между реками Лабой (Эльбой) и Одрой сохранялись в той или иной мере институты родоплеменного строя.

    Самоорганизация славян в государственные формы общественной жизни на основе объединения старых племенных союзов сопровождалась их христианизацией. Некоторые славянские народы приобщились к новой вере уже в IX в., если не говорить о частных случаях крещения отдельных славян в более раннее время. Мотивы для принятия христианства были не только мистическими, но и политическими. Таким способом славянские правители стремились избежать зависимости от соседних более сильных христианских держав — Каролингской империи, Священной Римской империи, Византии. Не случайно во всех известных памятниках местной традиции настойчиво подчеркивалось принятие новой веры по собственному свободному выбору. Однако и обретение государственности, и христианизация, и стремление к самостоятельности предполагали также приобщение к новой, не известной до того культуре — комплексу разнообразных гуманитарных убеждений, знаний и норм, без которых в принципе невозможно было дальнейшее равноправное развитие славян. Такое приобщение могло быть обусловлено только письменностью.

    Ряд данных позволяет полагать, что в период с VI по IX вв. славяне пользовались какой-то системой письма. Она необходима была прежде всего для ведения разных торгово-имущественных дел, для дипломатии, для фиксации исторической памяти. То, что славянам издавна были знакомы и чтение и письмо, подтверждается фактом наличия у всех славянских языков слов "писать", "читать", "письмо", "книга".

    О использовании славянами в древности каких-то способов письма определённо свидетельствует в начале Х в. древнеболгарский писатель черноризец Храбр. В своем "Сказании о письменах" он отмечает, что, будучи язычниками, "славяне не имели букв, но читали и священнодействовали с помощью черт и резов". Затем, приняв христианство, они начали пользоваться для записи своей речи латинскими и греческими буквами, но "без устроения", поскольку в латинском и греческом алфавитах не было специальных знаков для обозначения специфических славянских звуков, таких, как [b], [v], [d], [ž’], [š’], [št’], [č’], [c], [ъ], [ь] и др. По утверждению Храбра, "так продолжалось много лет, пока не явился, наконец, Константин Философ". Он и устранил этот недостаток, создав специальный алфавит, соответствующий фонетической специфике славянской речи.

    О древнем славянском письме говорят также другие древние историографические источники. В греческом трактате Константина Багрянородного "Об управлении империей" (X в.) сообщается о присылке на Русь в 866 г. от имени византийского императора Василия Македонянина архиепископа, который, крестив русских, ввел вместе с тем у них видоизменённое греческое (тридпатипятибуквенное) письмо. Это свидетельство подтверждается арабской хроникой. В сравнительно позднем памятнике болгарской литературы — "Солунской легенде" — утверждается, что ещё в конце VII в. греческий святой подвижник Кирилл Каппадокийский также предпринимал попытку ввести у болгар (в Солуни) видоизмененное греческое письмо (из 32 букв). Подобная легенда существовала и у хорват. По свидетельству XII в., они были убеждены, что их алфавит — известная глаголица — был создан ещё в V в. святым Иеронимом Блаженным, епископом Стридонским.

    Таким образом, какой-то разновидностью письма славяне, несомненно, пользовались еще в эпоху родоплеменного строя и язычества. "Черты" и "резы" — это, видимо, пиктографическое или руническое письмо, употребляемое в узко практических или культовых целях. Его наличие подтверждается археологическими материалами в виде, например, древней славянской посуды, а также письменными свидетельствами, например, арабских писателей X в. Ибн-Фадлана, ель-Массуди, Ибн-ель-Недима или немецкого хрониста епископа Мерзебургского Титмара (976-1018). Однако известные на сегодня подобные знаки не поддаются расшифровке. "Неустроенное" письмо посредством греческих или латинских букв имело у славян, очевидно, более широкий диапозон употребления. Так, сохранившиеся до нашего времени знаменитые "Фрейзингенские отрывки" (X в.) содержат записи латинскими буквами переведенных на славянский язык христианских покаянно-учительных и молитвенных текстов. К сожалению, эти записи в силу отмеченной черноризцем Храбром плохой пригодности латинского алфавита для передачи славянской речи воспроизводят последнюю искаженно.

    Как бы то ни было, но все известные нам факты и свидетельства говорят, по крайней мере, об издревле вполне осознанной славянами потребности в письменности, причем конгениальной осознанию ими необходимости быть причастными к мировой культуре и вместе с тем оставаться самостоятельными и независимыми. Видимо, именно это, а также известное церковное давление со стороны баварского епископата, побудило в середине IX в. моравского князя Ростислава искать такого человека, который мог бы не только дать его славянским подданным собственную грамоту и научить их христианской вере, но и стать духовной главой славянского христианского общества, архипастырем славянской церкви.

    С этого поиска собственно и начинается более или менее достоверно известная история просвещения славян. Главными ее героями являются византийцы, уроженцы издавна заселенного славянами греческого города Солуни, — святые братья Константин-Кирилл (826-869) и Мефодий (814-885). Об их просветительной деятельности свидетельствует немало источников. Это греческие, латинские и славянские тексты.

    Что касается современной Кириллу и Мефодию греческой книжности, то с сожалением приходится признать факт ее полной несостоятельности. Несмотря на заметную роль близких к императору и патриарху братьев в жизни византийского общества и государства, историографы-соотечественники совершенно о них не упоминают. Важные сведения о них содержатся только в относительно поздних источниках. Прежде всего, в "Житии святого Климента Охридского", написанном во второй половине XI в. Охридским архиепископом Феофилактом, и в краткой проложной повести о Клименте Охридском, созданной в первой половине XIII в. Однако в этих литературных памятниках достоверная информация смешена с легендарной.

    Более содержательны и надежны латинские источники, многие из которых возникли как непосредственный отклик на просветительные труды святых Кирилла и Мефодия. Среди них главное значение принадлежит письмам известного западного писателя, историографа и богослова Анастасия Библиотекаря (800-880 гг.) к папе Адриану II, епископу Гаудериху Веллетрийскому и императору Карлу Плешивому, ибо он лично общался с братьями в период их жизни в Риме и о многом знал из первых уст. Весьма важным источником является также "Житие и перенесение мощей святого Климента, папы Римского", написанное в 70-е гг. IX в. упомянутым епископом Гаудерихом. Однако и этим, современным деятельности братьев, источникам присущи идеализация и даже идеологизация ряда фактов в духе папской политики. Большое документальное значение имеют буллы пап Адриана II, Иоанна VIII, Стефана V.

    Наиболее многочисленную группу источников о просвещении славян составляют славянские памятники письменности, поскольку именно для славян труды святых Кирилла и Мефодия имели определяющее, судьбоносное значение. Наиболее достоверными среди этой группы историко-литературных документов считаются "Жития" братьев, ибо они созданы были уже в IX в. непосредственными учениками последних и при их создании были использованы как свидетельства очевидцев, так и собственные сочинения первоучителей. К сожалению, оригиналы этих сочинений не сохранились. Наиболее ранний список "Жития" святого Мефодия датируется только рубежом XII-XIII вв., а список "Жития" святого Кирилла — XV в. Однако использование этих источников осложняется тем, что по отношению друг к другу они, как и прочие более поздние славянские тексты, прежде всего по причине их появления в разное время и в разных обстоятельствах, а также из-за длительной их переписки, содержат ряд противоречий и несогласованностей, разрешение которых требует научной критики. Этому посвящена огромная исследовательская литература.

    В результате анализа и обобщения всех имеющихся сведений все же возможно с несомненной степенью достоверности представить себе историю славянской просветительной миссии святых Кирилла и Мефодия. Вкратце она такова.

    В конце 862 или в 863 г. моравский князь Ростислав, стремясь, как уже говорилось, избавиться от опеки латинско-немецкого духовенства, распространившего христианство в подвластных ему землях и сохранить культурную независимость своего государства, направил к византийскому императору Михаилу III посольство с просьбой прислать в Моравию миссионеров, способных совершать богослужение и проповедовать на родном для мораван языке.

    То, что Ростислав обратился именно к помощи Византии, объясняется гибкой политикой византийского правительства и Церкви, не препятствовавших мирному расселению славянских племен на территории империи и допускавших славян к участию в различных сферах жизни — военной, управленческой, духовной, научной и т. д. Византийское влияние на славян осуществлялось, прежде всего, через распространение среди них христианской религии. Византийская Церковь освободила своих граждан от обязательного "десятинного" сбора, не препятствовала созданию у обращенных в христианство народов своей письменности, переводу на местные языки богослужебных книг и, соответственно, совершению на этих языках богослужений. Кроме того, Ростислав, направляя посольство в Византию, имел в виду и политические обстоятельства. Ввиду возникшего было сближения соседней Болгарии с Людовиком Немецким и папской курией ему нужен был союз с Византией для минимизации латинского влияния в Моравии. Вместе с тем, инициатива Ростислава как нельзя лучше соответствовала церковно-политическим интересам Византии по отношению к западным славянам. Поэтому император Михаил и патриарх Фотий охотно направили в Моравию ученого мужа Константина Философа и его брата, игумена Мефодия, правда, таким образом лишь отчасти удовлетворив желание Ростислава, просившего к себе в Моравию епископа.

    На роль славянских просветителей Константин и Мефодий были избраны не случайно. Братья с детства знали славянскую речь, ибо родились в греческом городе Солуни (ныне Салоники), смешанное население которого представлено было также и славянами, носителями македонского диалекта. Кроме того, Константин известен был как знаток языков (наряду с греческим и славянским он, несомненно, владел латинским, еврейским, арабским, самаритянским), его знали как ученого богослова и блестящего полемиста, к тому же по прежним своим деяниям он имел большой опыт миссионерства; а Мефодий до своего монашества десять лет представлял Византию в качестве военачальника в какой-то славянской провинции, что позволило ему хорошо узнать славянские обычаи и обрести необходимые административные навыки.

    В Моравию святые братья отправились, видимо, в конце 863 г. Но еще до отъезда Константин составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык греческий текст Евангелия. Есть основания полагать, что проблема письменности для славян давно его занимала (может быть с тех пор, как он видел в Крыму "евангелие и псалтирь, писанные русскими письменами") и какую-то подготовительную работу к этому времени он уже проделал. Моравская миссия позволила Константину продолжить ее. В результате была создана не только азбука, хорошо приспособленная к специфике славянской фонетической системы, но и положено начало формированию литературного языка с присущим ему сложным синтаксисом и отвлеченной лексикой. Очевидно, что это оказалось возможным благодаря сложному взаимодействию между живой славянской речью, греческим языком в его литературной и разговорной формах и отчасти средневековой латынью.

    В Моравии святые братья трудились более трех лет (сорок месяцев), переведя "весь церковный чин" и обучив новой грамоте, а также "утрьници, часомъ, вечерьни, павечерьници и тайней служьбе" какое-то число мораван. Некоторые из их учеников — Горазд, Лаврентий, Климент, Наум, Ангеларий и Савва — впоследствии прославились как святые подвижники на ниве славянского просвещения. Однако деятельность просветителей осложнялась противлением со стороны поддерживаемого папой Николаем I латинско-немецкого духовенства, которое, крестив местное население, не признавало за ним права совершать богослужение на своем родном языке. Такая реакция вызвана была еще и тем, что появление в Моравии византийских миссионеров с канонической точки зрения расценивалась как незаконное вмешательство в сферу влияния римской церкви. По окончании своих трудов Константин и Мефодий вместе с подготовленными ими учениками отправились домой, рассчитывая на рукоположение последних в священнослужители. Оказавшись в Паннонии, в Блатенском княжестве (у озера Балатон в современной Венгрии), братья здесь задержались, подготовив по просьбе князя Коцела еще значительное число энтузиастов славянского богослужения и книжности. Когда в начале 867 г. вся группа оказалась в Венеции, выяснилось, что в Константинополе произошел государственный переворот и высокие покровители миссионеров император Михаил III и патриарх Фотий смещены. Вместе с тем было получено приглашение из Рима от папы Николая I, узнавшего, что Константин и Мефодий обладают ценнейшей для Рима реликвией — мощами первого римского епископа, святого мученика Климента (ум. 103 г.), которые за несколько лет до того были чудесно обретены Константином Философом в Херсонесе Таврическом, во время его миссионерского путешествия в Хазарию (VII-X вв.). Все это, а также то, что просветительная деятельность братьев осуществлялась на территории, все-таки канонически подвластной Риму, позволило им отправиться в эту столицу западного христианства. В конце 867 или в начале 868 г. славянские первоучители вместе со всеми своими последователями прибыли в Рим. Здесь их встретил уже новый папа Адриан II, который признал законность славянского богослужения и посвятил в священники их учеников. Более того, он даже благословил совершать службы по-славянски в некоторых римских храмах и направил князьям Ростиславу и Коцелу послание, которым подтвердил свое разрешение и определил учреждение в Паннонии и Моравии славянской епископии. Однако при этом ни Константин, ни Мефодий не были удостоены архиерейского рукоположения. В Риме братья оставались около двух лет. Здесь 14 февраля 869 г. Константин умер, приняв перед своей кончиной схиму под именем Кирилла. Погребен он был в церкви столь почитаемого им святого Климента. Мефодий же вновь вернулся в славянские земли — сначала в Паннонию, затем в Моравию. Так закончился первый период в истории славянского просвещения. Помимо богослужебных тестов в этот период были переведены такие книги, как Паремийник, Псалтирь, Апостол, некоторые избранные службы, а также свод византийских юридических текстов "Закон судный людям". Тогда же Константином были написаны и первые оригинальные сочинения на славянском языке: "Проглас" — предисловие к Евангелию, и "Написание о правой вере" — изложение христианской догматики.

    Второй период славянского просвещения был связан уже исключительно с деятельностью Мефодия. В 870 г. он, наконец, был рукоположен папой Адрианом II во епископа Паннонского, причем с правом на окормление и моравской паствы. Этот период осложнен был упорным противостоянием первоучителю славян со стороны нового правителя Моравии Святополка и немецкого духовенства вплоть до оклеветания и заключения Мефодия на два года в тюрьму. Однако несмотря на притеснения славянский апостол добился значительных успехов в деле организации самостоятельной славянской церковной жизни, а также как инициатор и исполнитель весьма масштабной литературной работы. За пятнадцать лет своего архиерейского служения он вместе со своими последователями сумел перевести все канонические ветхозаветные книги, довести до конца новозаветные переводы, предоставить в распоряжение славян "Номоканон" — византийский сборник церковных правил и определений, а также "Отечник" — сборник либо святоотеческих сочинений, либо жизнеописаний отцов Церкви. В результате Паннония вслед за Моравией стала новым крупным центром славянской письменности. Труды святителя Мефодия снискали ему огромный авторитет в церковном народе. Так что когда 6 апреля 885 г. он умер, прах его был торжественно погребен с отпеванием на латинском, греческом и славянском языках в соборном храме Велеграда, столицы Моравии (к сожалению, место это остается неустановленным по сей день).

    После августа 885 г., с восшествием на папский престол Стефана V, начался последний период в истории славянского просвещения, связанный уже с деятельностью учеников святых братьев и с их преследованием со стороны римской курии. Славянское богослужение в Моравии и Паннонии запрещают, славянские книги сжигают, а их сторонники, кто не был уничтожен или продан в рабство, вынуждены либо уйти в подполье, либо переселиться в другие славянские земли. В этот период появляются новые центры славянской письменности. В конце IX — первой половине X в. особенно благоприятные условия для энтузиастов славянской культуры сложились в Болгарии. Книжные школы возникают тут в городах Плиске, Преславе, Охриде. С ними связана просветительная и литературная деятельнось выдающихся продолжателей кирилло-мефодиевской миссии — Климента Охридского, Константина Преславского, Иоанна Экзарха Болгарского и др. К этому времени и к этому региону восходит история многих замечательных, авторитетных в православном славянском мире славянских переводных и оригинальных текстов. Меньше известно о первых этапах продолжения дела славянского просвещения в Сербии, Словении, Хорватии, Далмации. Применительно, например, к концу IX или к X в. сохранились лишь отрывочные и косвенные сведения об этом. В целом здесь процесс славянизации христианской культ

    Источник: http://www.portal-slovo.ru/rus/philology/russian/585/6299/

    Категория: Славянские языки и письмо | Добавил: Яковлев (05.02.2008)
    Просмотров: 980
    Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
    [ Регистрация | Вход ]