| Меню сайта |
 |
|
|
 |
| Категории каталога |
|
|
|
| Форма входа |
|
|
|
|
| Поиск |
|
|
|
|
| Друзья сайта |
|
|
|
|
|
| Приветствую Вас, Гость · RSS |
29.04.2024, 06:27 |
Южный и северный варианты начала Руси/ Кузьмин И.Г.
Южный и северный варианты начала Руси
доктор исторических наук Кузьмин И.Г. "Откуда
есть пошла Русская земля?" Почти тысячу лет назад этим вопросом задался
один из первых летописцев, составляя "Повести временных лет". Летописец
жил в Киеве, отождествлял себя с потомками издавна проживавшего здесь
племени полян, которых и считал собственно "русью". Он пересказал
предания о том, как теснимые волохами славяне, и в их числе
поляне-русь, покинули Норик - римскую провинцию, расположенную между
верховьями Дравы и Дунаем по соседству с Паннонией (нынешняя Западная
Венгрия). Славяне разошлись по разным землям и обосновались на новых
местах. Поляне-русь при этом заняли лесостепную область в Среднем
Поднепровье. Когда это было, летописец не знал. Не пояснил он и того,
кто такие волохи, поскольку современники его и так знали, о ком идет
речь.А некоторое время спустя в Новгороде возникла другая
версия о начале Руси. Новгородский летописец настаивал на том, что русь
- это варяги и сами новгородцы происходят "от рода варяжска". Приходят
варяги-русь с Варяжского - Балтийского - моря сначала в северо-западные
земли и лишь потом спускаются к Среднему Поднепровью. И первым князем
"русским" был вовсе не Кий, как уверял киевский летописец, а Рюрик,
которому определены и годы правления: 862-879.Спор летописцев
продолжался вплоть до конца XI - начала XII века. А потом в летописных
сборниках - сводах оказались обе версии. Что-то в ходе полемики было
опущено спорящими сторонами, что-то добавлено для связи позднейшими
летописцами-сводчиками. Потомкам же достались разные версии с
отголосками жаркого некогда и не вполне понятного позднее спора.Со
временем было забыто, чем возбуждались страсти. В течение ряда веков
летопись переписывали со всеми противоречиями и полемическими выпадами
летописцев друг против друга, и текст ее застыл как бронзовое изваяние,
отлитое по недоделанной и частично разрушенной форме. К атому
застывшему тексту долгое время и обращались в поисках истоков Руси.
Одни принимали версию, что русь - это поляне, другие признавали русь
варяжским племенем. Так разделились приверженцы южного и северного
варианта начала Руси. При этом сторонники первого разошлись в
определении этнической природы южной руси, а сторонники второго - в
вопросе о том, кто такие "варяги", где они жили, на каком языке
говорили. Русские источники позднего средневековья (XVI-XVII вв.)
помещали варягов по южному берегу Балтики. В годы бироновщины (30-е гг.
XVIII в.) 3.Байером и позднее Г.Миллером была выдвинута гипотеза, что
под варягами следует разуметь скандинавов, а под варягами-русью шведов.
Так родилась "норманская теория", имеющая многих приверженцев и в
современной литературе - исторической, лингвистической, археологической.Летописец
в поисках начала Руси ставил три вопроса: "откуда есть пошла Русская
земля, кто в Киеве нача первое княжити и откуда Русская земля стала
есть". Он, следовательно, различал происхождение народа и
государственности.Вопрос о начале славянства и руси чрезвычайно
сложен, общепринятого решения нет и сегодня, и вряд ли оно будет в
ближайшем будущем. Далеко не ясен также вопрос о соотношении славян и
руси. Вплоть до Х века большинство авторов их разделяет, что, кстати, и
является главным источником, питающим норманизм.СлавянеС
VI века византийские источники заговорили о славянах, которые оказались
самой активной силой на огромной территории от Иллирии до Нижнего
Дуная, вскоре заселили большую часть Балканского полуострова, многие
эгейские и среднеземноморские острова, многотысячными группами проникли
в Малую Азию.В это же время славяне доходят до побережья
Балтийского и отчасти Северного моря, река Эльба становится славянской
почти во всем ее течении, а с верховьев Дуная они просачиваются в
Северную Италию, в предгорья Альп и верховья Рейна. Откуда они
расселялись? Где та территория, которая вскормила сотни тысяч, миллионы
людей с общим языком и верованиями?Автор VI века Иордан
поясняет, что славяне раньше назывались "венедами", "вендами",
"виндами". Также - "венедами" - называют балтийских и полабских славян
многие германские источники. Называют они их также "вандалами", причем
"вандалы" и "венеды" в этом случае понимаются как разные названия
одного и того же этноса. В XV веке анонимный польский автор пояснял,
что тех, кого поляки называют "поморцами", немцы (тевтоны) зовут
"венедами", галлы и итальянцы - "вандалами", а "рутены"-русские -
"галматами".В науке племя вандалов, продвинувшееся в первые
века нашей эры от Прибалтики к Подунавью, обычно считается германским,
хотя было бы правильнее вопрос о языке и этносе всех прибалтийских
племен оставить открытым. Конечно, не случайно, что германские
источники столь дружно смешивают славян с "вандалами": и те и другие
были для них иноязычными. С "венедами" тоже вопрос не прост. Венеды
известны по юго-восточному побережью Балтийского моря, по крайней мере,
с начала нашей эры, а самое море называлось "Венедским заливом".
Позднее так назывался Рижский залив. На его побережье венеды-венды
упоминаются еще в XIII веке и даже позднее.Но славянских
поселений здесь не было. Следовательно, венеды древних авторов - это
племена с особым языком, лишь смешавшиеся позднее со славянами,
растворившиеся в них, давшие славянам в некоторых случаях свое имя.У
самих славян в памяти жило представление о дунайской прародине. При
этом в польских и чешских хрониках называли "матерью всех славянских
народов" Паннонию - область Среднего Подунавья, а русская летопись, как
было сказано, помещала прародину славян несколько выше по Дунаю, в
Норике. Историческое предание - факт, с которым надо считаться;
противоречия - тоже факты, которыми нельзя пренебречь. Любая концепция
должна учесть и то и другое.В многочисленной литературе о
начале славянства обсуждаются обычно два глобальных вопроса: когда
обособился славянский язык и где это произошло. Вопросы эти обязательно
должны увязываться друг с другом, потому что споры о прародине теряют
смысл, если имеются в виду разные эпохи. В настоящее время
хронологическую глубину истории славянства определяют от III - II
тысячелетия до н. э. до первых упоминаний славянства в VI веке н. э.
Территориально прародину славянства ищут в междуречье Днепра и
Западного Буга, в междуречье Вислы и Одера, в Северном Прикарпатье, в
Припятье, в прибалтийской части междуречья Вислы и Одера, в Подунавье.
Лишь в самое недавнее время в нашей литературе нашли выражение почти
все эти гипотезы. А.Л.Монгайт настаивал на том, что начало разных
народов надо вести со времени их первого упоминания, и вопрос о
"прародине" таким образом снимался: жили там, где их застали первые
упоминания. Другой археолог, И.П.Русанова, выделяет славян в рамках
пшеворской культуры, существовавшей в южной половине Польши со II века
до н. э. по IV век н. э. В. В. Седов ищет начало славянства в более
раннее время и в более северных районах, обращая внимание на так
называемую культуру клешевых погребений (IV в. до н. э. - II в. до н.
э.).Большинство польских археологов и лингвистов помещают
прародину славян между Вислой и Одером, а начало ее ведут от лужицкой
культуры, возникающей в XIII веке до н. э. в Центральной Европе.
Известный советский лингвист Ф. П. Филин, в целом соглашаясь с такой
датой (хотя и не определяя ее точно), искал славян в междуречье Днепра
и Западного Буга. Б. А. Рыбаков, неоднократно обращавшийся к проблеме
начала славянства, как бы объединил обе точки зрения, расширив зону
формирования славян на обе предлагаемые территории и связав их с
несколько более ранней культурой, так называемой тшинецкой (около 1450
г. до н. э.).Летописная версия была популярна в прошлом
столетии. Но затем она стала подвергаться критике и просто отвергаться,
как отвергалось практически все, что воспринималось как объяснение
средневековых авторов.Но недавно в эту концепцию вдохнул новую
жизнь известный лингвист О.Н.Трубачев. Аргументы его почти
исключительно лингвистические. Он обращает внимание, в частности, на
одно имеющееся в литературе противоречие: славян считают "молодым"
народом потому, что их язык поздно отделяется от общеиндоевропейской
основы, и его считают наиболее "архаичным" из индоевропейских языков.
О.Н.Трубачев разрешает это мнимое противоречие простым допущением, что
область формирования индоевропейцев совпадает с прародиной славян. Как
прямые наследники давних индоевропейцев на данной территории славяне
сохраняют больше архаических индоевропейских черт, и их отрыв от
языка-матери не носил такого характера, какой обычно бывает при дальних
переселениях, ведущих к изоляции от прародины.Антропологические
исследования истории разных европейских народов существенно
затрудняются тем, что примерно с середины II тысячелетия до н.э. и
вплоть до принятия христианства у многих европейских народов, включая
славян, было трупосожжение, соответствующее определенным языческим
представлениям. Тем не менее оказывается, что мост частично может быть
перекинут. Этому вопросу посвящен ряд работ Т. И. Алексеевой.
Получается, что один из важнейших компонентов, вошедших в состав
позднейшего славянства, появляется в Центральной Европе - как раз в
области, где искали свою прародину сами славяне - на рубеже III и II
тысячелетий до н.э. (так называемая культура колоколовидных кубков, в
частности). Кроме того, в славянстве широко представлен более северный,
близкий к балтийскому антропологический тип. В результате славяне
предстают очень рано, может быть, даже изначально смешанным в расовом
отношении народом, и это могло сказаться на специфике его характера.РусыБольшинство
источников, как было сказано, обособляют русов от славян. Поэтому
многие специалисты искали предков этого племени в неславянском
населении Северного Причерноморья. Еще в средневековых памятниках русов
отождествляли с роксаланами - ветвью иранского племени алан. Эту версию
затем принял М.В.Ломоносов и еще позднее видный антинорманист
Д.И.Иловайский. Наиболее привлекательной она остается и среди советских
ученых. В какой мере особому интересу к аланам способствовала их
высокая активность и подвижность в эпоху великого переселения! они
прошли до побережья Северного моря и Атлантического океана, прошли в
Испанию и Северную Африку, объединяясь то с готами, то с вандалами, то
с иными племенами, всюду участвуя в сложении новых государств и
народностей.С племенем роксалан или аорсов увязывал русов
известный советский историк и этнограф С. П. Толстов, причем он
полагал, что племена эти изначально принадлежали к неиранской языковой
группе и лишь позднее были иранизированы. Позднее украинский археолог
Д.Т.Березовец отождествил русов с аланами Подонья. Развивая наблюдения
С.П.Толстова и Д.Т.Березовца, украинский археолог и историк
М.Ю.Брайчевский связывает с "сарматской Русью" "русские" названия
днепровских порогов в записках византийского императора Константина
Багрянородного (середина Х в.), тех самых названий, которые до сего
времени остаются одним из главных оснований норманизма. Иранскую
подоснову, восходящую к эпохе черняховской культуры (II-IV вв.), видит
в земле полян-руси московский археолог В. В. Седов. Как будто к этой же
мысли склонялся и известный археолог П.Н.Третьяков, но он предпочитал
оставить вопрос открытым, так как видел в поднепровских древностях
следы и западного - германского или западнославянского влияния.
О.Н.Трубачев склонен связывать русь с выявленными им остатками древнего
индоарийского этноса.Норманистская точка зрения также остается
достаточно представительной в нашей археологии и лингвистике. Ее
придерживаются, в частности, археологи Д.А.Мачинский, Г.С.Лебедев, к
ней склонялся в последние годы жизни М.И.Артамонов, к ней близок
лингвист Г.А.Хабургаев. Многие лингвисты и историки, не считая русов
норманнами (германцами-скандинавами), тем не менее признают
значительную роль скандинавов в образовании Древнерусского государства,
как раз исходя из данных, касающихся именно русов. Особенно часто
такого рода подмены встречаются в общих работах или же в обзорах,
имеющих целью отыскание следов пребывания скандинавов на территории
Восточной Европы. Именно "русские" названия порогов и имена князей и
дружинников "рода русского" более всего служат убеждению в
существовании "норманнского периода" в истории Руси. При этом, как
правило, ограничиваются отысканием чего-то похожего в Скандинавии,
игнорируя более двух столетий назад высказанное меткое замечание
М.В.Ломоносова: "На скандинавском языке не имеют сии имена никакого
знаменования".Вопрос о славянской прародине сложен потому, что
мы не знаем, с какого времени начинать. Вопрос о начале "руси" еще
сложнее, потому, что нет уверенности в главном: знаем ли мы язык этого
племени? А источники дают столько различных "Русий", что среди них
легко растеряться и затеряться. Только в Прибалтике упоминаются четыре
Руси: остров Рюген, устье реки Неман, побережье Рижского залива и
западная часть Эстонии (Роталия-Руссия) с островами Эзель и Даго. В
Восточной Европе имя "Русь", помимо Поднепровья, связывается с
Прикарпатьем, Приазовьем и Прикаспием.Б.А.Рыбаков обратил
внимание на сведения о Руси в устье Дуная. Область "Рузика" входила в
состав Вандальского королевства в Северной Африке. И едва ли не самая
важная "Русь" помещалась в Подунавье. В Х-ХIII веках здесь упоминается
Ругия, Рутения, Руссия, Рутенская марка, Рутония. Во всех случаях,
очевидно, речь идет об одном и том же районе, каковым мог быть только
известный по источникам V-VIII веков Ругиланд или Ругия. Располагалась
Ругия-Рутения на территории нынешней Австрии и северных районов
Югославии, то есть именно там, откуда "Повесть временных лет" выводила
полян-русь и всех славян. Возможно, ответвлением этой Руси явились два
княжества "Русь" (Рейс и Рейсланд, то есть Русская земля) на границе
Тюрингии и Саксонии. Об этих княжествах, пожалуй, мало кто и слышал. А
они известны источникам, по крайней мере, с XIII века вплоть до 1920
года, когда были упразднены. Сами "русские" князья, владевшие этими
землями, догадывались о какой-то связи с восточной Россией, но не
знали, в чем она заключалась.Помимо названных "Русий", русские
летописцы знали какую-то "Пургасову Русь" на нижней Оке, причем даже в
XIII веке эта Русь не имела отношения ни к Киеву, ни к
Владимиро-Суздальской земле. В нашей литературе упоминалось (в
частности, академиком М. Н. Тихомировым) о "русской" колонии в Сирии,
возникшей в результате первого крестового похода. Город носил название
"Ругия", "Руссия", "Росса", "Ройа". Примерно с тем же чередованием мы
имеем дело и при обозначении других "Русий". Не исключено, что в
каких-то случаях совпадали различные по смыслу, но сходно звучавшие
названия. Но и факт широкого рассеяния родственных родов и племен тоже
нельзя игнорировать. Эпоха великого переселения народов дает нам
множество примеров такого порядка. В сущности, все охваченные им
племена в конце концов распались, рассеявшись по разным частям Европы и
даже Северной Африки. Притязания одних родов на господство по отношению
к другим, им родственным, побуждали последних отделяться и уходить
подальше от честолюбивых сородичей. Руги-русы, очевидно, пережили
примерно то же, что наблюдалось у готов, аланов, свевов, вандалов и
других племен. Еще и в Х веке византийцы называют русь "дромитами", то
есть подвижными, странствующими.В настоящее время ответа на
возникающие естественно вопросы еще нет: никто и не пытался нанести на
карту все упоминания Руси. Разные представления об изначальной
этнической природе русов сопровождаются обычно и соответствующими
осмыслениями самого этнонима.Норманисты указывают обычно на
финское название шведов "Руотси", не объясняя, что вообще это название
значит (а значить это слово в финских языках может "страна скал"),
сторонники южного происхождения названия указывают на обозначение в
иранских и индоарийских языках светлого или белого цвета, который часто
символизировал социальные притязания племен или родов. Источники дают
достаточно представительный материал и для иного подобного толкования.
В Западной Европе Русь, как говорилось, называлась также Ругией,
Рутенией, иногда Руйей или Руйяной. В первые века в Галлии существовало
кельтское племя рутенов, которое часто сопровождалось эпитетом "флави
рутены", то есть "рыжие рутены". Это словосочетание в некоторых
средневековых этногеографических описаниях переносилось и на Русь, и,
как это указывалось в нашей литературе, для такого перенесения
требовалось какое-то хотя бы внешнее основание. И действительно, в Х
веке североитальянский автор Лиутпранд этноним "Русь" объяснял из
"простонародного" греческого, как "красные", "рыжие". Во французских
источниках также, скажем, дочь Ярослава Мудрого Анна Русская
осмысливалась и как Анна Рыжая. Название Черного моря как "Русского"
встречается более чем в десятке источников Запада и Востока. Обычно это
название связывается с этнонимом, служит, в частности, обоснованием
южного происхождения Руси.Это не исключено и даже вероятно. Но
надо иметь в виду и то, что само это название осмысливалось как
"Красное". В некоторых славянских источниках море называется не
"Черным", а "Чермным", то есть Красным. Так же оно называется в
ирландских сагах, выводящих первых поселенцев на острове Ирландии из
"Скифии" (в ирландском языке: "Маре Руад"). Само название "рутены"
происходит, видимо, от кельтского обозначения красного цвета, хотя на
ругов-русов это название перешло уже в латинской традиции.В
русской средневековой традиции тоже была версия, что название "Русь"
связано с цветом "русый". Традицию эту обычно всерьез не принимают. Тем
не менее у нее весьма глубокие истоки. Так, в некоторых ранних
славянских памятниках зафиксировано обозначение месяца сентября как
руен, или рюен, то есть почти так, как в славянских языках назывался и
остров Рюген (обычно Руйяна). Значение этого название месяца то же, что
и прилагательного "русый": именно коричнево-желтый, багряный (уже
позднее слово "русый" станет обозначать несколько иной оттенок). По
существу, все формы обозначения Руси в западноевропейских источниках
объясняются из каких-то языков и диалектов как "красный", "рыжий". При
этом необязательно речь должна идти о внешнем виде, хотя и внешний вид
в глазах со седей мог этому соответствовать. Красный цвет в столь
важной для средневековья символике означал могущество, право на власть.
Красный цвет могли специально подчеркивать, как подчеркивал автор
"Слова о полку Игореве" "черленый", то есть красный цвет щитов русичей.
Для язычников эпохи военной демократии было свойственно и ритуальное
раскрашивание, на что обращал внимание Юлий Цезарь, говоря о бриттах
(они красились в синий цвет).О языке русов сведений пока мало,
и нужна конструктивная концепция, которая позволила бы объяснить
разрозненный материал. Выше упомянуто любопытное сообщение анонима XV
века, согласно которому рутены называли поморян "галматами". В этой
связи напрашивается параллель с иллирийскими далматами, тем более что и
известных по германским источникам гломачей называли также делемичами.
Географ XVI века Меркатор язык рутенов с острова Рюген называл
"словенским да виндальским". Очевидно, какое-то время рутены были
двуязычными; переходя на славянскую речь, они сохраняли и свою
исконную, которую Меркатор считает "виндальской", то есть, видимо,
венедской. В современной германской лингвистике имеет широкое
распространение и обоснованная версия, по которой в северных,
прибалтийских пределах некогда жили не германцы, а иллирийцы или
венеты, так называемые "северные иллирийцы". Доказывается этот тезис
главным образом материалом топонимики. Значительная часть топонимики
северо-западного побережья Адриатики имеет аналогии в Юго-Восточной
Прибалтике. Добавим, что та же топонимика встречается также в
северо-западной части Малой Азии и прилегающих к ней европейских
областях.Топонимика иллирийско-венетского облика уходит в
достаточно глубокую древность, может быть, к концу эпохи бронзы, когда
по всему Европейскому континенту происходят значительные передвижения
племен, в том числе передвижения, вызванные поражением Трои и ее
союзников из Малой Азии, в том числе венетов (XII в. до н. э.). Именно
в последней четверти II тысячелетия до н. э. на юго-восточном побережье
Прибалтики появляется чуждое для этого района узколицее население,
которое и доныне отражается в облике живущих на морском побережье
литовцев, латышей и эстонцев. Именно эта часть Балтийского моря
называлась некогда Венедским заливом, и такое название применительно к
Рижскому заливу сохранялось вплоть до XVI столетия.Как
соотносились иллирийский, фракийский и венетский языки, остается
неясным, но принадлежали они, по всей вероятности, к одной группе.
Близок к этой группе был и кельтский язык, хотя кельтические черты в
культуре южного берега Балтики, которые выявляются немецкими
археологами в последнее время, возможно, имеют уже вторичное
происхождение, наслаиваются на более раннюю венето-иллирийскую
культуру. Имена послов и купцов "от рода русского", называемые в
договорах руси с греками Олега и Игоря, находят более всего аналогий и
объяснений именно в венето-иллирийском и кельтском языках. Встречаются
в их числе и такие, которые могут быть истолкованы из иранских языков,
что неудивительно, если учесть глубокие местные традиции этого языка в
Поднепровье, а также в эстонском (чудском) языке.Итак, русь,
славяне, венеды. Исторические судьбы этих трех поначалу разных народов
оказались настолько тесно переплетены, что в районе Восточной Европы
они со временем стали представлять собой своеобразное единое целое.
Процесс объединения (ассимиляции) проходил на основе славянского
элемента, но этнические различия сохранялись еще довольно долго, в
частности, эти различия отразились в "Повести временных лет". Единое
целое трех народов стало основным компонентом формирующейся в IX - XI
веках древнерусской народности. В то же время наличие различных этносов
в немалой степени повлияло на форму и характер Древнерусского
государства.Древняя Русь была государством изначально
многоэтничным, а потому неизбежно в рамках его сочетались разные формы
управления. Славянская форма была наиболее распространенной и
устойчивой, и она в конечном счете просматривается позднее г. условиях
феодальной раздробленности. У балтов и угро-финнов складывается
подобная же форма, причем в значительной степени это, видимо, было
следствием славянского влияния. Дело в том, что у тех и других еще не
был четко отлажен племенной уровень организации, а разрозненные местные
общины (территориальные или родовые) включались в систему, привносимую
славянскими колонистами, и скоро ассимилировались. На юге Руси
ассимилировались остатки ираноязычных племен. Это население издавна
имело довольно развитые формы организации и долго могло их сохранять.
Наибольшее же значение имели русь на юге и варяги на севере Восточной
Европы.Именно вопрос об этнической принадлежности руси и
варягов, а также о их роли в создании большого государственного
объединения на территории Восточной Европы послужил основанием
длительного спора норманистов и антинорманистов. Спор этот всегда имел
много оттенков от чисто научных до откровенно политических,
спекулятивных. Эти оттенки сохраняются и сейчас. А потому на существе
проблемы надо остановиться несколько подробнее.В летописи, как
было сказано, соединены разные представления о начале Руси. Один из
древнейших летописцев поставил в начале своего труда три вопроса:
"Откуда пошла Русская земля", "кто в Киеве нача первее княжити" и
"откуда Русская земля стала есть". Ответ прежде всего на эти вопросы и
надо искать в тексте. Он и действительно есть в летописи: русь - это
поляне, некогда они, как и другие славяне, вышли из Норика - римской
провинции на Правобережье Дуная. Первыми князьями в Киеве были Кий и
его братья, после чего "род их" княжил у полян-руси. Летописец не знал
точно, когда все это было, хотя до него дошли предания о дунайских
походах Кия, о приеме его неким византийским "царем". Не знал он и о
том, почему полян стали называть русью. Но он настойчиво подчеркивал,
что "поляне, яже ныне зовомая русь" - племя славянское, что вместе с
другими славянскими племенами оно получило начала христианства еще в
Норике от апостола Павла и т.п.Другой летописец считал, что
русь - это варяги, которые пришли в середине IX века к северо-западным
славянским и чудским (угро-финским) племенам и установили господство
над ними, а затем спустились вниз по Днепру и обосновались в Киеве,
сделав его "матерью городов русских". Судя по "Слову о полку Игореве" и
позднейшим славянским хроникам, были и иные версии происхождения Руси и
начала Русского государства, по крайней мере, происхождения династии.
Но две названные оставались главными, повлиявшими и на позднейшую
историографию.Норманистская концепция зародилась в годы
бироновщины (30-е годы XVIII века). Это была эпоха повсеместного
торжества абсолютизма, эпоха, когда верили, что от главы целиком
зависит благосостояние государства и подданных, а любой произвол
монарха оправдывался его якобы обязательно благими намерениями. Это
была эпоха, когда на раздавленный аппаратом угнетения народ смотрели
как на "не способный" на какую-либо самодеятельность. А начавшееся с
развитием буржуазных отношений формирование наций заключениям о
"способности" и "неспособности" придавало и этнический характер: одни
народы более "способны", другие - менее.Славяне попадали в
число последних, германцы, у которых пробуждение национального сознания
началось несколько ранее, - в разряд первых. Откровенная
тенденциозность создателей норманской теории 3. Байера и Г. Миллера
вызвала резкую отповедь М. В. Ломоносова, доказывавшего, что
варяги-русь - выходцы с южного и восточного берегов Балтики,
принадлежавшие к славянскому языку. Если учесть, что такое
представление было распространено в источниках XV - начала XVIII века,
причем не только славянских, то говорить о Ломоносове как о
родоначальнике антинорманизма можно лишь условно: по существу, он
восстанавливал то, что ранее уже было известно, лишь заостряя факты,
либо обойденные, либо произвольно интерпретированные создателями
норманно-германской концепции. Спор в это время довольно четко выявлял
и позиции: немецкая часть Академии наук и бюрократии держалась
норманизма, русские ученые и кое-кто из придворных - антинорманизма.В
XIX веке картина станет более сложной. Против норманизма выступит немец
Г.Эверс, а одним из столпов норманизма станет выходец из крепостного
сословия М.П.Погодин (1800-1875). Правда, его эмоциональные восклицания
в защиту норманизма слишком слабо подкреплялись конкретным материалом.
Он вообще считал, что "главное, существенное в этом происшествии,
относительно к происхождению Русского государства, есть не Новгород, а
лицо Рюрика, как родоначальника династии". "Младенец Рюриков, Игорь, -
поясняет эту мысль Погодин, - с его дружиною есть единственный
ингредиент в составлении государства, тонкая нить, которою она
соединяется с последующими происшествиями. Все прочее перешло, не
оставив следа. Если бы не было Игоря, то об этом северном новгородском
эпизоде почти не пришлось бы, может быть, говорить в русской истории
или только мимоходом". Иными словами, норманское участие в сложении
государства сводится у Погодина к происхождению государя.
Источник: http://www.paganism.ru/genes-sl.htm#2 |
| Категория: Образование славянских государств | Добавил: Яковлев (17.03.2008)
|
| Просмотров: 914
|
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
