«Индийский поход Волха Всеславьевича»

Татьяна Пятница

Краткое описание события: Чудесно рожденный (от змея) Волх – чародей и оборотень, охотник и воин совершает набег на Индию (в некоторых вариантах былины на Орду или на Турцию). Во время похода Волх охотой кормит дружину, одевает воинов в шкуры. Превращаясь в разных животных, портит оружие врага, обратив дружину в муравьев, проникает за стены города, и там, вернув им человеческий облик, дает указания товарищам:

«Рубите старого и малого
Не оставьте в царстве на семена».1

Щадят только молодых женщин, на которых женятся и, поделив богатство, остаются жить в Индии, а Волх делается царем.

Время действия: В своей книге «Русский героический эпос» В.Я. Пропп оценивает эту былину, редкую и почти забытую, как древнейшую. Она не отражает центростремительной, государствообразующей направленности эпоса времен Киевской Руси. Наоборот, призывает уйти за удачей из родных краев. В IX веке это было уже неактуально. За такие настроения осуждался Святослав: «Ты, князь, ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул, а нас чуть было не взяли печенеги.…Неужели не жаль тебе своей отчины?» (Повесть временных лет) Следовательно, былина сложилась в «до киевский» период истории восточных славян. Ниже попробуем уточнить это время.

Место действия: Индия. Попробуем разобраться, что за страна имелась ввиду восточнославянскими племенами.  Для обоснования необходимости искать точное место нахождения былинной Индии, приведем слова Е.М.Мелетинского: «При переходе мифа к героическому эпосу на первый план выходят отношения племен и архаических государств, как правило, исторически существовавших».2

 Выше уже отмечалось, что кроме Индии в былинах о походе Волха встречаются Орда и Турция – явно позднее наслоение, но и Индия, как территория полуострова Индостан вызывает сомнения. И дело даже не в расстоянии, имели место походы не менее протяженные, например, Македонского, гуннов, арийское вторжение в Индию. Но! В былине сказано: остались насовсем, на родину никто не вернулся. Следовательно, похвастать победой некому и негде. Как же Русь узнала об этом походе?

На этот и многие другие важные вопросы может ответить «весьма важное событие в науке» - так назвал академик В.Н.Топоров книгу выдающегося лингвиста О.Н.Трубачева «Indoarica в Северном Причерноморье». «Говоря вкратце, открытие состоит в том, что на территории южной части Восточноевропейской равнины обнаружено присутствие одной из ранних форм индоарийского языка и, следовательно, соответствующего этноса. Границы ареала, в котором отмечены следы этого языка – от Северного Кавказа на востоке до Закарпатья, Дакии и Трансильвании на Западе».3 

Догадки об  «индийцах на Кубани» витали в научных кругах с XIX века, однако только в 1943 году Пауль Кречнер вывел три достоверные индийские этимологии Причерноморья – для доказательства пребывания индов на этой территории маловато. И вот, прорыв! Трубачев предлагает несколько сотен этимологий – этого вполне достаточно, чтобы говорить об остатках языка и этноса индов.

На фоне этого открытия становятся понятными и  выглядят вполне достоверными  некоторые «тёмные места» из « Естественной истории» Плиния Старшего (1 век н. э.). Он сообщает, что в давние времена в Балтийском море торговое судно индов было отброшено штормом в Германию к племени свевов. Царь свевов подарил индов проконсулу Галлии. В комментарии к этому тексту предполагается, что здесь инды это искажённое винды, венеды, так как настоящие индийцы вряд ли могли появиться на Балтике4. Однако здесь необходимо обратить внимание на факт дарения. Во все времена было принято дарить правителям ценности и диковины, а венеты, их товары и корабли были вполне обычны в Балтийском море, иногда  называемом Венетским. Скорее всего, в плен к германцам попали настоящие Причерноморские инды, которые попали в Балтику путём, впоследствии названным «из варяг в греки» или каким – либо другим. 

Итак, с древнейших времен до первых веков новой эры в Северном Причерноморье, помимо скифов - иранцев по языку, после великого индо-иранского раскола оставалась небольшая часть индийцев – оседлых ариев, живших узкой полосой вдоль побережья. Трубачев пишет о возможных контактах славян и индо-ариев в V-VI веках нашей эры5. Через индийцев греки узнали о славянах-антах. Anta – по древнеиндийски – конец, край (Украина). Видимо, индо-арии признавали за славянами некоторую родственность, так как за антами конца земли не было, за ними жили балтские и угро-финские племена, контакты с которыми у индийцев были, что доказывается обоюдными языковыми заимствованиями. Славяне были краем «арийского» или, как его называли греки «скифского»  мира.

К индийским племенам относились тавры, синды, меоты, дандарии и другие. Все они, несмотря на оседлость, были воинственны, промышляли пиратством  и разбоем, таким образом, «кампания» Волха была непростой, недаром ему пришлось брать крепость с помощью колдовства. В то же время шел и обратный процесс. Инды завоевывали славянские племена и растворялись в них. Трубачев выводит славянских сербов из индийского *sir-bi – головорезы. «В случае с сербами речь может вестись о внедрении на территорию славян какого-то индоарийского (древнеиндийского) племени». Они совершили поход на Карпаты и там оставили свое имя и генофонд, так же, как и Волх со товарищами, женившись на индианках. Имеются исторические (письменные) свидетельства о сармато-венедских браках (Тацит), то есть браках представителей иранских и славянских племен.6 

В свете этих данных можно предположить легкость языкового общения индов, иранцев и славян. На пример название Дона у иранцев – Дану, что значит просто река, поток, у индийцев – Синд (Инд) – перевод тот же – река, у славян, вплоть до XIX века, - Синий Дон, Синяя вода – набор звуков одинаков. Вести из Индии и Скифии, по-видимому, легко понимались и передавались на самый край арийской земли к антам-славянам, тем более что путь занимал несколько недель.

Подход к изучению фольклора, как к выразителю надежд и чаяний народа имеет право на существование, но не является единственным. Утилитарное рассмотрение тоже возможно, так как совершенно очевидно, что до появления причудливо переплетенных событий и предметов (ружья и пушки в былинах, битва Ильи Муромца с турками и т.д. и т.п.) существовало некое ядро, на которое в течение времени напластовывались факты, взятые сказителями из собственной жизни. Порой различить, что за чем следует трудно, но не невозможно. То, что ядро былины содержит в себе отражение реального события, вытекает из общечеловеческого пути развития языка и мышления.

Известно, что «Традиционная былина…была не склонна откликаться на сиюминутные политические интересы». Чтобы событие «отметилось» и закрепилось в эпосе необходимо многократное повторение сходных исторических ситуаций.  То есть если мы берёмся рассматривать индийский поход Волха как реальный исторический факт, должно понимать то, что это был поход один из многих аналогичных походов. И, следовательно, велика вероятность археологических подтверждений этих событий, а так же письменных упоминаний.

У всех народов существуют боги с их фантастическими возможностями, мифические герои с меньшими, но тоже сверхчеловеческими способностями и просто герои – выдающиеся по физической силе, уму и везению люди. Персонажи раннего эпоса Геракл, Одиссей, Волх (имеется в виду не временная, а стадиальная синхронность) еще обладают волшебной силой, но они готовят почву для появления в эпосе реальных людей с их реальными делами и временем, в котором они жили.

Говоря словами В.Я. Проппа, «… народ унаследовал из эпохи первобытнообщинного строя эпос, пронизанный мифологическими элементами, но… с социально-историческим развитием народа эпос приобретает все более яркие и определенные очертания».7 Конечно, необходимо помнить, что эти очертания будут «определенными» до некоторого предела. Если судить, например, о деятельности царя Ивана IV по русским историческим песням, то мы узнаем только о его грозном характере и взятии Казани. Но когда нет письменных свидетельств, приходится довольствоваться и устными и по ним восстанавливать утраченное. Что мы и попытаемся сделать.

Существует связанность события, места и времени. Одно можно выводить из двух других. Например, из сообщения «В 2000-м году мой сын был на войне» можно с большой долей вероятности утверждать (для России) – в Чечне. И наоборот: «Мой муж воевал в Афгане» - значит в 80-х годах XX века.

С помощью этой зависимости попробуем уточнить время индийского похода. О. Н. Трубачев в своих исследованиях отмечает что к VII веку нашей эры в Северном Причерноморье оставались остатки индоарийского языка, то есть,  городов целиком и полностью индийских уже не было. Начало государственности и расцвет городов индов были нарушены вторжением греков в VII-V веках до нашей эры. То есть имеется тысяча лет постепенного растворения индов в окружающих этносах.

Торгуя с греками и с окружающими племенами, города Северного Причерноморья богатели, эллинизировались и, соответственно, хорошо охранялись. Взять такой город непросто, а удержать еще трудней. Но время шло. Эллинское господство сменила Римская империя, в богатые «трояновы века» славяне, вероятно, не воевали, а торговали с Северным Причерноморьем (не без исключений, конечно). Но Византия пала под ударами варваров, а начавшееся великое переселение народов вполне подходящее время для похода на богатый и ослабленный уходом регулярных войск город с индийским населением, давно утратившим пассионарность.

«В правление императора Юстиниана (527 – 565 гг.) набеги славян на земли Византии повторяются всё чаще и чаще   и приобретают всё большую мощь. Прокопий Кесарийский сообщает, что (в числе прочих областей)  «…область херсонесцев, гунны, и склавины, и анты (разоряли), совершая набеги почти что каждый год с тех пор, как Юстиниан воспринял власть над ромеями…»8 

Академик Б.А.Рыбаков в книге «Язычество древней Руси» отмечает, что у русичей IX-XII веков имелось представление о Русской земле, не совпадающее с географическими и политическими реалиями их времени. Он предполагает, что это воспоминание о существовавшей за 200 лет до Киевской Руси некой русской общности. «В VI-VII веках в среднем Поднепровье складывается мощный поляно – русско - северянский союз… Территория этого союза надолго вошла в память всех восточных славян как «Русская земля»»9. Союзы складывались и распадались, шло брожение, смешение, закваска того, из чего впоследствии возникнет Киевская держава. Поход Волха был частичкой этого  процесса.  

Академик Седов В. В., проанализировав археологический материал, делает вывод о проникновении «…в Крым носителей черняховской культуры, которое имело место в период от конца III до первой половины V в. включительно». «Вопрос о судьбе антского населения в Крыму пока не поддаётся разрешению. Не исключено, что славяне растворились здесь в иноэтничной среде, но допустимо и предположение о сохранении отдельных групп их вплоть до начала древнерусской государственности»10.

Былина о Волхе Всеславьевиче сообщала слушателям основной славяно – русской территории о том, что в далёкой Индии закрепились «наши» люди, то же самое говорит нам современная археологическая наука.

Гумилев пишет о пассионарном взрыве славянского этногенеза именно в этот период (I-VII века н.э.), о широком распространении славян до берегов Балтийского, Адриатического морей, Пелопоннеса, озера Ильмень. «Нет оснований думать, что это было результатом демографического взрыва. Нет, победители брали жен из числа пленниц, дети которых усваивали язык отцов». И далее: «Поляне (богатыри) – тип славянского пассионария эпохи неописанных побед»11.

 Выходит, что победы эти описаны – русской былиной о Волхе Всеславьвиче.

Именно этой эпохе соответствует способ добывания жены в волшебных сказках – герой всегда едет за ними в Тридевятое царство, иногда воцаряется там и живёт долго и счастливо. В большинстве же более поздних былин жена, взятая в чужой стороне, оказывается злодейкой, обижает и предаёт мужа. Былины как бы говорят слушателям: не берите чужеземок, женитесь на своих! То есть эпос отражает перемену мировоззрения и брачных обычаев в рассматриваемый период.

Нужно отметить, что цитируемые мной авторы – Рыбаков, Седов, Гумилев, Трубачев – корифеи отечественной науки – не придерживаются единой точки зрения на многие вопросы, касающиеся истории славян и Руси. Но в отношении середины I тысячелетия н.э. они единодушно признают активное передвижение славян, захват и обживание новых территорий, в том числе и Северного Причерноморья – земли индов.

Интересно, что реальной политической силой в этом регионе в рассматриваемый период были сменяющие друг друга греки, готы, гунны, авары. Но славяне видимо знали о том, что это пришлые народы, «наброд». Готы, например, продержались здесь не более 400 лет. А инды и другие родственные им племена (тавры, меоты, дандарии) жили близ Чёрного моря на протяжении нескольких тысячелетий, со времён распада гипотетической бореальной ностратической общности12. 

Итак, приблизительное время похода Волха – около 500 г. н.э. Это самый подходящий, но не единственно возможный момент. За тысячу лет до него была похожая историческая ситуация. До греческой колонизации (первые поселения эллинов на острове Березань в VII веке до н.э.) причерноморские города были «чисто» индскими, таврскими, меотскими. И земли их расстилались дальше на север и запад, то есть еще ближе к землям праславян.

В середине I тысячелетия до н.э. тоже происходит смена мировоззрения (как и при возникновении и распространении христианства). «Резкий перелом в воззрениях славянина произошел,… когда погребение скорченных трупов… стало заменяться сожжением… и захоронением праха в урнах (до VI в. до н.э.)… Эволюция погребальной обрядности, формы погребального обряда отмечают существенные перемены в осознании мира»13. Переломные моменты всегда сопровождаются «брожением умов», вызывают бурную деятельность, которая может проявиться и военными походами. Продолжать вероятность войн с причерноморской  Индией можно и далее, до той поры, когда праславянская ветвь не сольется с индийской в едином индоевропейским стволе. Но, чем дальше в глубь веков, тем меньше фактов, а больше фантазий. Остановимся на наиболее вероятном времени.

Косвенным подтверждением установленной даты похода является упомянутые в былине шкуры, в которые одевались Волх с товарищами и их питание охотой. Обычно кампании подобного рода одеваются и питаются награбленным по пути следования.  Однако известно, что «В конце IV в. в Европе наступает резкое похолодание. Особенно холодным было V столетие. Это был период максимального похолодания не только для I тыс. н. э., в это время имели место наиболее низкие температуры за последние 2000 лет»14. Следовательно, неурожайные годы следовали один за другим. Не вызревал хлеб и технические культуры (лён, конопля) из которых делали одежду. Крупный и мелкий рогатый скот, дающий шерсть, съели. Так что насчёт одежды и питания в V веке было всем туго. Но Волх был воином, почему же он не отвоёвывал себе всё необходимое, а добывал охотой? Напомним, что в те времена джентльменское отношение к ближнему не простиралось далее границ своего племени, а «чужих» племён на неблизком пути Волха было предостаточно.

В этом то и заключается военный гений славянского вождя! Обычно население и в урожайные годы неохотно отдаёт продовольствие грабителям. А в голодное время стоит за него насмерть. Волх предпочёл не растрачивать силы своего отряда на изнурительные стычки для удовлетворения сию минутных нужд и сохранил их для достижения своей основной цели – «Индии богатой». Историки пишут об огромных массах населения всей Европы, снимающихся с насиженных мест в поисках оставшихся плодородными земель. То есть в то время подобных отрядов бродило очень много, но большинство их сгинуло в пути, до цели дошли единицы и среди них – Волх Всеславич. Именно по этому его имя и осталось в эпосе и вдохновляло  его потомков – соплеменников на аналогичные действия в течении нескольких последующих веков.

«Рубеж 6 – 7 вв. ознаменовался рядом славянских походов в глубь империи (во Фракию, Македонию, Пелопоннес, Лаконию). Славянский флот нападал на Фессалию, Кикладские острова Ахеи, Эпир и достиг даже Южной Италии и Крита. Приблизительно три четверти Балканского полуострова было завоёвано славянами менее чем за одно столетие»15 

Расследование показало, что индийский поход Волха вполне реален, мог быть совершен  в середине I тыс. н.э., и до времен Святослава вдохновлял русских людей на этническую экспансию, что было совершенно в духе того времени, когда победителей не судили, а воспевали их удачу, считали любимцами богов.